Инженер, бледный и в холодной испарине, вышел из туалета. Цурюпа сильно нервничал, запах туалетной хлорки, отбелившей края его брюк, сильно раздражал. Николай опустился обратно за столик.
— Ну что, выпьем за покорение космоса? — предложил Кирсанов.
— Святое, — ответил Николай. — Хотя надо бросать пить. Водка вон зеленая… Скоро чертики зеленые появятся.
— Ну, поехали!
— Эх! — Цурюпа залпом опрокинул свою рюмку. — А вот скажи мне… — начал было он, но замолк, посмотрел обиженно на полковника и с размаху упал лицом в тарелку с пельменями.
Брызги сметаны полетели на пиджак Кирсанова. Тот брезгливо поморщился и нажал кнопку на микропередатчике, спрятанном во внутреннем кармане. Немедленно к столу подошли двое в штатском. Они так тщательно скрывали свою выправку, что она была заметна издалека.
— Это он?
— Он, — ответил Кирсанов. — У вас есть час, чтобы доставить его в Ангар.
— Успеем. — Цурюпу подхватили под руки и вынесли из зала.
— Итак, Джон, сейчас нас никто не слышит, и я бы хотел задать вам вопрос. — Аникеев нервничал, и потому его голос был излишне спокойным и жестким.
— Да, конечно.
— С какой стати вы берете на себя функции командира корабля? Кто позволил вам собирать торжественные собрания и выполнять мои функции? Кто вас уполномочил сообщать о грузовике?
Булл казался совершенно безмятежным.
— Во-первых, я получил эту информацию от НАСА, потому вправе сам распоряжаться ею. Во-вторых, я не понимаю, почему должны нарушаться идеи паритета, заложенные в основу экспедиции именно по требованию НАСА? В конце концов, вы должны помнить, сколько денег потратила Америка на этот полет…
— И что же вы хотите этим сказать? — уточнил Аникеев.
— Во имя успеха мы должны вести полет в соответствии с инструкциями, полученными мной на Земле.
— А стыковаться с грузовиком вы будете по каким инструкциям? Идите, не отвечайте, я и сам знаю. Считайте, что я вас предупредил о некорректном поведении.
Булл молча покинул кокпит. Командир какое-то время собирался с мыслями, а потом включил внутреннюю связь.
— Андрей, пожалуйста, — обратился он к Карташову, — Ты, Пичерилли, Жобан, давайте ко мне через пять минут.
Потом командир вызвал ЦУП-М. Дежурный сообщил, что все параметры в норме, телеметрия поступает, грузовик идет штатно, и по просьбе Аникеева по закрытому каналу соединил с Пряхиной.
— Добрый день, Ирина Александровна, как обстановка? — совершенно не по уставу поздоровался Аникеев.
— Здравствуйте, Слава, все хорошо, спасибо. Что случилось?
— Скажите, у вас там что? — не выбирая слов, спросил Вячеслав. — Москва и НАСА тянут каждый на себя? Почему связь идет по раздельным каналам? У меня из-за этого уже проблемы с дисциплиной.
— Не беспокойтесь, Слава, обычные издержки большой международной программы. Мы всеми силами ищем способ избежать конфликтов.
— Подтвердите мои полномочия как командира корабля и руководителя экспедиции, — спокойно попросил Аникеев.
— Вы уверены, что хотите этого? — неожиданно ответила Пряхина.
— Как никогда.
— Подтверждаю. Код подтверждения УК 1323453. Следуйте инструкциям, если вы готовы на себя взять полную ответственность.
— Принимаю. Спасибо, — ответил Аникеев и добавил: — Я хочу вернуться. И желательно с Марса. Конец связи.
Командир набрал код подтверждения на компьютере. Открылась дверца сейфа с пистолетом. Аникеев взял оружие в руки, убедился, что оно заряжено, и снова убрал его в сейф.
Пискнул зуммер — прибыли члены экипажа.
— Итак, друзья, нам предстоит первая серьезная процедура. У Карташова реального опыта стыковок нет. А вы, Бруно и Жан-Пьер? Ваши послужные списки я видел, теперь хочу спросить, как вы сами оцениваете свою подготовку? У вас реальные навыки или это все… филькина грамота?
— Что значит «филькина грамота»? — не понял Бруно.
— Бруно, ты стыковку на тренажере сколько раз проходил? — не стал вдаваться в семантику командир.
— Я не считал. До тех пор, пока не стало получаться. Это в ручном режиме.
— Жобан?
— Только автоматическая, — честно признался француз с кислой миной.
— Тоже ничего. И так, вот молитвы, последовательность процедур, всем повторить. До стыковки два часа.
— Но ведь Джон говорил, что через сутки… — удивился Жобан.
— Булл пользовался непроверенными данными и ввел в заблуждение команду. Идите, готовьтесь. А ты, Андрей, останься.
— Что за хрень, скажи мне? — Аникеев никак не мог успокоиться после разговора с Буллом. — Откуда у американца оказалась своя линия связи? Ты же должен знать полет по секундам. И вдруг делаешь большие глаза, словно прибытие грузовика для тебя новость! Чем ты занимаешься все время? Картинки рассматриваешь? Пойми, мы одни теперь. Никакой ЦУП уже не в силах что-либо изменить.
— Но я и вправду ничего не знал. Ты же сам понимаешь, нас натаскивали на ситуации, но о реальной программе мы знаем не больше журналистов!
— А запросить после старта инструкцию? Ладно, нечего дуться. Приказываю. Перепиши у меня полную полетную информацию, заставь каждого выучить ее наизусть. Немедленно. Пока будет идти стыковка, пусть все праздношатающиеся не на балалайках бренчат, а учат! Развели демократию.
— Но ведь…
— Да! Именно! Пусть в скафандрах читают!
— Хоть отжиматься не надо, — буркнул Карташов.
— Отжиматься заставлю на Марсе… Выполнять! И отключить все автономные каналы связи! Немедленно!
— Но я… — попытался возразить Карташов.
— Именно ты!
Карташова как ветром сдуло. Аникеев открыл шкаф с рабочим скафандром. После аварии на МКС в 2013-м стыковки проводили только в гермокостюмах.
— Слава, сближение штатно, идем в автоматическом режиме. — Управляющий стыковкой из ЦУПа был спокоен. — Приготовьтесь. Наберите команду причаливания. Выдавайте только по нашей команде. Команда ER-23-145 в четвертой ячейке.
— Понял, набираю, — ответил Аникеев.
— 23, а не 32! Двадцать три!!! — голос с Земли поправил командира. — Да, теперь нормально.
— Приемник промелькивает.
— Что? Не понял, Слава.
— Промелькнул приемник, помехи. Тангаж ушел на два градуса. — Стыковка шла, как на тренировке.
— Нормально, сейчас отработает тангаж. Приготовьтесь ввести команду.
— Ввожу, — подтвердил Аникеев и нажал «Enter» на крупной клавиатуре, рассчитанной на работу в гермоперчатках.
— Слава, телеметрии у нас еще нет, но, я думаю, тангаж отработало. Скорость пять, расстояние семьдесят. Сближаетесь штатно.
Инженерная группа — Бруно и Жан-Пьер — следили за данными по всем каналам.
— «Топазы», переходите на узкий угол.
Картинка на дисплее резко поменялась, словно грузовик скачком приблизился к кораблю.
— Так, все идет нормально. Слава, сейчас все приоритеты мы передаем тебе. При необходимости перехода на ручной — тебе решать. Если что, процедуру ухода по иксу разрешаем! Только не забудь ввести подтверждение, потому что такой уход автоматически блокируется, понял?
— Понял, понял. — Аникеев кивнул, хотя никто его сейчас в ЦУПе не видел, все дисплеи были переключены на данные стыковки.
Тут в очередной раз мигнул экран, по нему словно пробежала волна помех, и грузовик резко ушел влево и вниз.
— ЦУП, у нас уход выше нормы, перехожу на ручное, автоматика не отрабатывает, — сообщил Аникеев.
Подтвердив команду перехода, Аникеев плавно тормознул «Арес», доведя скорость сближения до минимума. Пальцы привычно легли на манипуляторы-джойстики. Нос корабля резко ушел вправо.
— Твою мать! — рявкнул Аникеев и, отстегнув манжеты, сбросил перчатки, которые мешали работать с манипуляторами.
— Слава, ты что? — немедленно отозвался Карташов. — Если разгерметизация…
— В случае разгерметизации Бруно возьмет управление на себя. Сиди спокойно.
Точными движениями Вячеслав стал выравнивать и подводить к стыковочному узлу корабль.
— Есть касание, молодцы «Топазы», — сообщил ЦУП. — Есть сцепка. Очень мягко коснулся, класс. Пока нет телеметрии по грузовику, как там стягивание идет. Подождите секунду. — После паузы ЦУП добавил: — Всё. Закрываем процедуру. Все штатно.
Аникеев потянулся в кресле.
— Ну что, господа, все в порядке? Можете снимать гермокостюмы.
— Сейчас я остальной команде передам. — Карташов протянул руку к кнопке общей связи.
— А не спеши! Пусть поучат документы. Меньше времени на глупости останется.
Через пятнадцать минут командир вплыл в общую кабину, где в ложементах расположились американцы. Они и вправду читали с ридеров полную программу полета.
— Ну что расселись, господа? — со смехом спросил командир. — Пора готовиться к работе.
— А что? Уже? — Булл первым открыл забрало шлема.
— Да давно уже. Я думал, вы по каютам разлетелись.
— Странно, что вы так думали, — отозвался Эдвард Гивенс.
— Так, экипажу согласно штатному расписанию готовиться к разгрузке. Готовность один час. Карташову и Буллу ассистируют с «Орланами» Гивенс и Жобан. — Аникеев включил общую связь, чтобы его команды слышали все. — Бруно, прогони скафандры еще раз перед тем, как будут их надевать. Да, я знаю, но повтори всю процедуру принудительно.
В скафандры облачились достаточно ловко. Правда, Жобан, как всегда, расцарапал свой длинный нос, просовывая голову в шлем.
— Вот видишь, Бруно, а взяли бы в экипаж китайца, он бы носа не поцарапал! — пошутил Карташов.
— Не переживай! — весело отозвался Бруно. — Если так дальше пойдет, то у нас тут в каждом «Орлане» по три китайца уместится, и еще десять в грузовом отсеке будут шить кроссовки.
Через четыре часа все работы были закончены. Булл, перекачав метан, проверил герметичность клапанов и отсоединил заправочные шланги. Все было сделано точно по инструкции, и никто не заметил, как после отсоединения клапан на танке грузовика намертво заклинило твердым метаном, запечатав не полностью опорожненный бак. С доставленными грузами решили разобраться потом, сейчас нужно было избавиться от громадной пустой бочки, в которую превратился грузовой корабль.
ЦУП без промедления дал команду на отстыковку. «Арес» выходил из тени Земли, следовало готовиться к маневру выхода на новую траекторию.
Тихо, мягко и без толчков грузовик отсоединился от корабля и медленно, практически незаметно стал отставать от «Ареса».
— Булл и Гивенс, пора потрудиться. Пожалуйста, просчитайте импульс перехода на баллистическую с учетом изменения массы. Проверить реальную массу.
— Командир, зачем проверять? — Гивенс, гений математики, больше верил цифрам, чем реальности. — У нас по накладным точно известен вес даже с учетом дозаправки и дозагрузки.
— Как говорил ваш Рейган, «доверьяй, но проверьяй». — Аникеев скорчил мину, видимо, пытаясь изобразить известного политика. — Даю разрешение на пробный импульс. Отстрелить тестирующую массу. Тест готов?
В качестве теста стандартно использовался мусорный контейнер, заранее взвешенный и запакованный в утилизационную оболочку. Отстреливался он точно выверенным импульсом, так что потом по изменению скорости корабля легко можно было высчитать точную массу. Через минуту данные по массе были получены.
— Что-то не то… Откуда двести килограммов лишних? — Гивенс озадаченно изучал цифры на мониторе.
— Ну, лишнего закачали при заправке, — встрял Карташов.
— Гивенс, сколько времени понадобится для расчета импульса ЖРД?
— Да, piece of cake, кэп. — Гивенс немедленно затарабанил по клавиатуре компьютера — Ну, пис так пис. Готовимся к эволюции.
Первым на солнечную сторону вышел «Арес». Следом за ним, на расстоянии нескольких сотен метров, тащился пустой грузовик, которому так и суждено было болтаться на высокой орбите, пока тормозной импульс на остатках метана не переведет его на снижение и обломки не сгорят в небе над Тихим океаном.
Солнце начало нагревать корпус «Ареса», который отозвался легким потрескиванием обшивки. Корпус грузовика нагревался тоже. И замерзший заблокированный клапан метанового бака.
— Внимание ЦУП, у нас нештатная ситуация, грузовик начинает вращаться. — Сообщение Аникеева в ЦУПе прозвучало как гром с ясного неба.
— Скорость вращения?
— Пока около оборота в минуту. ЦУП, видим струю конденсата в районе заправочного клапана.
— Расстояние пока не вызывает опасений, следуйте программе.
Но вскоре полностью оттаявший клапан пришел в движение и, захлопываясь, не смог стать в штатную позицию. Струя метана вынесла клапан и оторвала заправочный шланг. Шланг, завертевшийся в бешеной пляске, ударил по кислородному баку, и через мгновение струя газа из пробитого отверстия бросила грузовик прямо в сторону «Ареса». Расстояние между кораблями стремительно сокращалось. Не задумываясь, Аникеев ударил кулаком по кнопке высшей тревоги. Команда, немедленно надев гермокостюмы, заняла свои места.
— ЦУП, расстояние сокращается, необходимо менять орбиту. — Аникеев мысленно проигрывал варианты, и решение казалось ему очевидным. — Через несколько минут возможно столкновение.
— «Топазы», уходите вниз, приказываю тормозить, — раздался голос Пряхиной. — Сходите на низкую орбиту. Миссия отменяется.
— У нас запас по ресурсам! — попытался возразить Аникеев.
— Приказ сходить.
— ЦУП, вас не слышу, — пошел на классическую уловку командир.
— Не ври, Слава, слышишь ты меня хорошо.
— Вас не слышу! — повторил Аникеев, — главная антенна повреждена, жду приказаний. ЦУП, ответьте.
Отключив связь, командир отдал приказ:
— Всем приготовиться! Гивенс, введите данные на подъем орбиты!
— Но перегрузки будут выше нормы! — Гивенс смотрел на цифры своего монитора округлившимися глазами.
— Введите данные! Мы летим!!
— Есть, командир.
Струя из сопла ЖРД прорезала черное пространство позади «Ареса». Сначала казалось, что ничего не меняется, но вот корабль начал неспешно уходить с линии, соединяющей трассы «Ареса» и грузовика. Неумолимая сила вдавила космонавтов в кресла. У Жобана из расцарапанного носа потекла кровь. Аникеев, когда от перегрузки у него стало темнеть в глазах, успел отследить данные по траектории — корабль медленно и неотвратимо удалялся от Земли. Красная кривая реального движения уже почти совпала с расчетной зеленой. Бахнули пироболты, и наступила тишина.
Пряхина нервничала. Она уже несколько раз оправляла костюм и никак не могла решить, уместен ли шелковый шарфик на сегодняшней встрече с президентом.
— Господин президент, разрешите, — начала она доклад, как только села за стол напротив главы государства.
— Успокойтесь. — Президент открыл папку с материалами по экспедиции. — Скажите, что произошло?
— Мы потеряли связь после того, как на грузовике случилась авария.
— Экипаж погиб? — Голос президента дрогнул.
— Из-за неподчинения приказу.
— Извините. Мне сейчас не важно, кто виноват, вы начинаете оправдываться слишком рано. Что надо для того, чтобы вы выяснили судьбу экспедиции?
— Экипаж получил приказ выходить из программы. Слишком рискованная была ситуация. Но сначала пропала голосовая связь, а потом мы полностью потеряли контакт с бортом.
И тут зазвенел один из красных телефонов. Президент недовольно поморщился, но, понимая, что такое возможно только в крайнем случае, поднял трубку.
— Да. Что???
Президент удивленно взглянул на Пряхину и произнес:
— Это вас.
Добавить комментарий