Булл усмехнулся и произнес:
— Я думаю, штаны-то нас как раз и не спасут, это у тебя такая метафора?
— Хорошо, командир, а что в нашем случае будет штанами? — У Жобана явно появилась идея. — Я так понимаю, вы предлагаете в качестве защиты использовать что-то не предназначенное для этого?
— О! — обрадовался Аникеев. — Вы все забыли про складской модуль. Его можно превратить в гигантский термостат! Но для этого…
Взвизгнул экстренный вызов ЦУПа-М. Голос Пряхиной узнали все.
— Топазы, мы в ЦУПе не совсем уверены в вашей адекватности.
Карташов изумленно глянул на командира. На лице читался вопрос: «Они постоянно нас слушают?»
— Командир, обеспечьте конфиденциальность.
Аникеев перешел в командный отсек. Там он заблокировал входной люк и отключил широкое вещание.
Ирина Александровна вышла на видеосвязь из своего кабинета.
— Слава, мы получили телеметрию. И, по нашим данным, при этом раскладе у вас нет шансов, — сказала Пряхина. — Приказ такой: немедленно развернуть корабль перпендикулярно курсу. Защита реактора закроет вас от излучения. Мощность сбросить до минимума, мы не знаем, как реактор поведет себя под вспышкой.
— Заглушить реактор мы и сами решили. Но мы потеряем скорость. В чем тогда смысл наших действий?
— Аникеев, я прекрасно знаю, что вы обнаружили на борту лишние двести килограммов. Так вот. В грузовом отсеке из контейнера с инструментарием извлечь упаковку 0319. Там все необходимое, включая инструкции. Немедленно приготовиться к выходу в открытый космос и монтажу изделия. Выход осуществлять только после начала солнечной вспышки. Надеюсь, вам понятно, почему? — после технической паузы ответила Пряхина. Она нарочно говорила длинными фразами, чтобы не дожидаться ответов.
— Да, понятно, — ответил Аникеев после секундного раздумья. — Но вы можете сказать хотя бы вкратце о цели выхода?
— Вы должны установить солнечный парус. Сейчас вам передадут схему крепления строп. Главное — не выходить из тени реактора. В результате с помощью паруса мы сможем поднять скорость «Ареса» на пятнадцать процентов.
— И почему эта информация была закрытой? Не слишком ли много тайн?! — возмутился Аникеев.
— Очень просто, — спокойно ответила Пряхина. — Расскажи мы раньше времени о парусе из каэтана, материала сверхсекретной разработки, еще не запатентованного, мы бы потеряли миллиарды. Сейчас формальности патентования окончены. Мы вправе открыться.
— А что с системой охлаждения?
— Это отдельный вопрос. В течение нескольких минут вы получите расчет разворота сопел распылителя. С тем, чтобы компенсировать поперечную скорость охлаждающей смеси. И еще: экономия вам все равно не поможет. Конец связи. Да… — Пряхина замолкла на секунду. — Держитесь, Слава, мы верим в вас. Даже после того, как секретные функции всех членов экипажа перестали быть секретными.
Аникеев в сердцах ударил кулаком по кнопке запуска электроснабжения. Мягко вспыхнуло основное освещение.
В жилом отсеке командира встретили с недоумением. Аникеев обвел взглядом молчащую команду, глянул на пустые банки из-под напитка-энергетика и отдал приказ:
— Карташов, немедленно подготовить трех человек к выходу. Бруно, доставить к шлюзу упаковку 0319 из инструментального контейнера. Булл, получите из центра данные на коррекцию сопел распылителя охлаждения. Задача на внешние работы следующая: нам необходимо закрепить стропы солнечного паруса.
— Брассы, — совершенно спокойно прокомментировал Бруно.
— Почему брассы?
— Потому, что у меня в Анконе яхта есть. Я знаю, как это называется.
— Хорошо, брассы, — согласился командир. — Но сначала надо откорректировать положение сопел. Булл, это поручается вам.
— Командир, объясните наконец, что мы делаем? — Карташов, который слушал Аникеева с демонстративным непониманием, не выдержал.
— Для начала встанем в тень реакторной защиты. Для этого развернемся поперек траектории. Реактор глушим. Корректируем систему охлаждения и ставим парус. Импульс вспышки Солнца расправит его и придаст ускорение, достаточное для того, чтобы оставить китайцев далеко позади. Времени на подготовку у нас — меньше ста минут. Ребята, у нас есть шанс победить в этой гонке и не свариться под солнечными лучами.
— Значит, мы пойдем галфвиндом, — буркнул итальянец себе под нос. Потом, посмотрев на товарищей, добавил: — Это курс, перпендикулярный направлению ветра. На море.
— Командир, — в голосе Гивенса сквозило недоумение. — Вы предлагаете выйти в открытый космос в орбитальных скафандрах? Да еще и во время вспышки? Ведь у нас нет скафандров для глубокого космоса.
— Именно так. Напоминаю, что во время солнечных вспышек начинает работать эффект Форбуша. Магнитное поле протуберанцев защитит нас от космических лучей. Приступайте к выполнению.
Через минуту Пичеррили уже толкал на транспортной тележке пакет из грузового отсека.
— О-о, — только и смог произнести Булл, просмотрев описание, — площадь около ста квадратных километров. То есть кусок километр на километр весит только килограмм? Я понимаю, почему такое чудо держали в секрете.
Скафандры поставили на полное тестирование. Бортовой компьютер, контролирующий ориентацию корабля, выдал стандартное сообщение о готовности к развороту. Система охлаждения отключилась, и теперь уже нельзя было терять ни мгновения. Разворот корабля занял около пяти минут. Следующий шаг — заглушка реактора.
Пока Жобан занимался этим, три человека облачились в скафандры — Пичеррили, Булл и Карташов.
Первым через шлюз прошел Булл, его главной задачей была переориентация сопел охладителя. Его работу координировал Гивенс. Никаких проблем не возникло. Через десять минут все сопла были повернуты в нужное положение.
— Монтаж окончен, включайте систему, — доложил Булл. И добавил: — Сейчас пойдет косой дождь.
— Ты набрался романтики от русских, — усмехнулся Гивенс.
— Это от выпитой с ними водки. — Булл был в прекрасном расположении духа.
— Разговорчики! — беззлобно остановил их Аникеев. — Джон, пожалуйста, переместись к шлюзу, включаю охлаждение.
Капельная струя вылетала из сопел в сторону, но громада корабля догоняла струю, не давая той уйти в пространство. Через несколько секунд первые капли попали на уловитель. Система охлаждения ожила.
— Все отлично, ребята. Приступайте к монтажу паруса. — Аникеев следил за работой монтажников при помощи нескольких камер внешнего обзора.
Оставляя за собой легкие конусы газа из маневровых сопел скафандров, люди, прикрепив к карабинам по брассу, легко разлетелись к своим точкам на силовой ферме. Там нужно было закрепить дистанционно управляемые лебедки, чтобы парус, после того как его расправит вытяжная система, встал так, как надо. Хотя космонавтов от солнечной вспышки прикрывал щит реактора, тревожное чувство не покидало людей.
— Как там наше светило, беснуется? — нарочито беспечно спросил Карташов.
— Нормально. Поток протонов пока не достиг максимума, но магнитное поле уже впечатляет. Так что вы, ребята, пока в безопасности. Пика активности ждем через десять минут. Как раз успеете парус распустить под шквал.
— Нормальные яхтсмены в шквал паруса убирают, а мы… — буркнул Бруно, прилаживая свое крепление к мачте. Его точка находилась ближе всего к рабочему отсеку.
— Ну, Бруно, нормальные яхтсмены остались за много миллионов километров от нас…
— Разумно, — ответил Бруно. В его микрофон ворвалось тарахтение гайковерта. Он свою работу окончил.
Вторым закрепил парус Булл — его точка крепления была недалеко от уловителя системы охлаждения. Дольше всех провозился Карташов: основное время ушло на то, чтобы добраться почти до самого реактора.
Андрей лихо тормознул и, в два приема приладив лебедку к штанге, взял в руки безынерционный гайковерт. Инструмент лег на болт и вместо того, чтобы затянуть крепеж, противно взвизгнул. Карташов сделал то, что на его месте сделал бы любой русский человек. Постучал ладонью по корпусу гайковерта, потряс его, насколько позволял скафандр, и попробовал включить вхолостую. На этот раз инструмент отозвался нормально.
— Что там у тебя? — спросил командир.
— Ерунда… уже все в порядке.
На этот раз гайковерт выполнил свою задачу. Но Карташов не мог видеть, что происходило внутри инструмента. Маленький винтик, халтурно закрученный на земле, выпал между шестернями редуктора и заклинил их. Именно поэтому гайковерт в первый раз не сработал. После тряски поврежденная винтом шестерня соскочила со своего места, изменив передаточное число инструмента. И хотя болт, крепящий лебедку паруса, был закручен, никто и подумать не мог, что его ось треснула.
— Готово, — доложил Карташов.
— Приготовиться к развертыванию паруса, — последовала команда Аникеева.
— Готово, — ответил Карташов.
— Есть, — ответил Булл.
— Все прекрасно, — сказал Бруно.
Реактивные заряды вытяжной системы потащили из упаковки золотой купол. Все смотрели на него, как завороженные. Блестящей пеленой на полнеба разворачивался звездный парус, увлекая за собой крепящие концы. Как только купол выглянул из тени реакторного щита, он засверкал в лучах беспокойного Солнца, словно вспыхнул. Все дальше и дальше уходил парус, все больше разворачивались брассы. И тут произошло то, чего никто не ждал. Лебедка, та самая, которую крепил Карташов, сорвалась со своего места и вместе с брассом устремилась за парусом.
Андрей Карташов не медлил ни секунды. Струи из всех четырех двигательных сопел скафандра увлекли его вслед за улетающей лебедкой.
— Андрей, назад! — закричал Аникеев. — Ты вылетишь за защитную тень! Вернись, что-то придумаем.
— Слава, ты же знаешь, что не придумаем. Ничего, пронесет, — отозвался Карташов. — Удача за нас. Мы будем первые!
Казалось, вот-вот — и он догонит проклятую лебедку, но тут натянулся страховочный тросик, и Андрей остановился, словно ударился о невидимую стену.
— Вашу мать! — разнеслось по эфиру.
Карташов принял решение. Карабин страховки повис в пустом пространстве.
Космонавт вылетел из-под защиты реакторного щита. Его скафандр засверкал сильнее всех звезд. На последних каплях топлива Андрей успел схватить злополучную лебедку и развернулся к кораблю. Навстречу, наплевав на опасность, ринулся Булл. Он подхватил Карташова на самой границе безопасной зоны, только слегка блеснув в лучах Солнца рукой.
— Джон, в шлюз, быстро! Я закреплю лебедку! — Бруно уже летел вдоль силовой штанги к товарищам.
Пичеррили подхватил лебедку с разматывающимся брассом из рук Карташова. Андрей был без сознания, но продолжал сжимать ее в руках. Булл, уже чувствуя жжение в руке, поспешил к шлюзу. Бруно долетел до места крепления лебедки и завершил работу.
— Медблок в полную готовность! — Булл еще не прошел шлюз, а командир уже прекрасно понимал, что последствия этого выхода в космос могут быть катастрофическими. — ЦУП, немедленно медэкспертов на связь, готовьтесь к приему телеметрии.
Не дожидаясь ответа от дежурного по ЦУПу, Аникеев переключился на внутреннюю связь.
— Жобан, помогите Гивенсу извлечь из скафандра Карташова. Все данные о его состоянии передавайте мне немедленно.
— Да, конечно. — Француз говорил непривычно отрывисто.
— Переносим в медблок, — через несколько секунд сообщил Жобан. — Выглядит плохо. Словно паук его укусил.
— Что?! — Аникеев не ждал никаких шуток в такой момент.
— Извини, командир, я в трудных ситуациях иногда говорю глупости. Эдвард, готовь вентиляцию легких. Так, вот это сюда… Нет, выше… Ты уколы делал когда-нибудь? Ну да, тогда адреналин… Следи за дыханием! Господи, дай я!
Аникеев слушал разговоры из медблока и представлял, как сейчас над Карташовым колдуют два человека. Потом заставил себя вернуться к парусу. К этому времени он уже полностью развернулся, и началась выборка лебедками брассов. А золотой купол наполнялся потоками солнечного ветра… скорее, даже не ветра, а урагана.
— Бруно, чего тебе? — Аникеев услышал, как в медблок вошел итальянец.
— Могу помочь.
— Тогда иди к Буллу, посмотри его руку. Возьми аптечку.
— Командир, ты слышишь меня? — Голос Жобана был совсем тусклым.
— Да.
— В общем, я ничего не могу сделать. Доза слишком большая. У него сейчас болевой шок.
— Хоть чем-то можно помочь?
— Я могу только дать ему шанс. Медикаментозная кома и низкотемпературная гибернация.
— Что это даст?
— Это даст теоретический шанс после возвращения попытаться его спасти.
— Я так понимаю, это чисто теоретический шанс?
— Ты правильно понимаешь, Слава, но это еще и возможность избавить его от адской боли.
— Действуй.

Через два часа Аникеев собрал экипаж в жилом отсеке.
— Господа, я хочу вас поблагодарить за ту работу, которую вы сделали вместе. Я рад тому, что у нас наконец появился экипаж. Хотя и ценой страшной жертвы.
— Извините. — Булл поднял забинтованную руку. — Что значит — появился экипаж? Мы летим уже чертову уйму…
— Экипаж, — перебил Аникеев, — это не шесть человек в одной упаковке. Теперь я вижу, что ни один из вас не подведет в нужный момент. Спасибо. Но это не всё. Я хочу с вами обсудить как с соратниками то, что меня беспокоит.
— Давай, — отозвался Бруно.
— Как вы думаете, почему несколько часов назад мы, как шесть… ну, скажем, странных мужчин, вместо того чтобы спасать свою шкуру, сели играть в «1000 и одну ночь»? Вам не кажется, что на нашу психику что-то целенаправленно повлияло? Причем впервые на всех сразу? Что бы это могло быть?
— Porca troia!!! — Пичеррили подскочил. — Я сейчас!
Итальянец пулей вылетел из отсека и через минуту вернулся с шестью банками энергетического напитка в пластиковой упаковке.
— Вот эту бурду мы все пили! Я вообще ее первый раз попробовал.
— Молодец, Бруно! Хорошая идея. Мы в силах провести анализ этого пойла?
— Запросто, — щегольнул новым для него словом Гивенс. — И попробую перегнать в нормальный виски.
— Отлично, — кивнул командир. — И еще хочу вам сказать, господа: я горд тем, что лечу вместе с вами.
Эмоциональный Бруно не выдержал.
— Спасибо, командир. Я… я тоже…
Бруно снова выскочил из кают-компании. Вернулся он с небольшим электронным блоком, из которого торчали оборванные провода.
— Это был блок прямой связи с теми, чью тайную миссию я выполнял. Всё. Отныне вы — мой капитан, а вы… — Он обвел взглядом остальных и замолчал.
Не сговариваясь, Булл и Гивенс поднялись и покинули помещение. Вскоре перед Аникеевым появились еще два электронных блока. С оборванными проводами. Жобан только виновато улыбнулся и развел руками. Командир кивнул.
— Спасибо, не ожидал. К сожалению, я не могу сделать то же самое. Моя связь с начальством совмещена с основной связью корабля. А что касается Карташова… ну, понятно. Марс будет наш. И только наш.

Перед тем, как заступить на дежурство, Быков зашел в буфет ЦУПа и купил две шоколадки. Одну — большую, черного шоколада — себе, и вторую — красивую, с малиновой начинкой — Ниночке, которую он должен был сменить. Он всегда покупал шоколад перед ночным дежурством.
— Ну что, как дела? — бодро спросил Быков аспирантку.
— Виктор Андреевич… — Строева подняла на него усталые глаза. — Тут что-то очень странное происходит.
— Что случилось?
— Понадобилось мне заглянуть в логи сессий с главным компьютером. Искала кое-что. И нашла… Кто-то лазит в нашу сеть. Снимают телеметрию полета и… — Нина замялась. — Они всё о «Призраке» мониторят.
— Ну что ты… — Быков отечески похлопал Ниночку по плечу. — Иди отдыхай, я все проверю. Наверное, сисадмины что-то намудрили.
Виктор Андреевич дождался, когда останется один, и, поправив очки на переносице, бегло просмотрел логи, которые ему оставила аспирантка. Потом встал и пошел к архаичному красному телефону с двуглавым орлом вместо диска…
В двенадцать часов следующего дня в приемной президента, на мягком кожаном диване, Пряхина и Быков ждали аудиенции. Глава государства вышел из кабинета и сам пригласил их к себе.
— Прежде всего я хотел поблагодарить вас за то, что наша марсианская миссия, несмотря ни на что, продолжается и сохраняет шансы на успех. Ну, к этому мы еще не раз вернемся… А сейчас к нам должен заглянуть министр внутренних дел.
— Полиция? — удивилась Пряхина. — Я полагала, что такими вещами должна заниматься контрразведка.
— Не торопитесь… Пока министр еще не прибыл, я бы хотел задать вам вопрос. Вы что-нибудь знаете об объекте «Ангар»?
Недоумение на лицах было красноречивым ответом.
— Тем лучше! — Президент был в прекрасном расположении духа.
Пискнул зуммер секретаря, и в кабинет вошел генерал Барабашов, новый глава полиции России.
— Разрешите докладывать? — без лишних церемоний начал он.

Добавить комментарий

Комментарии


Николай 30 сентября 2010 г. в 14:39

Бриллиантно!
Вот такую фантастику хочется побольше встречать! Научную, реалистическую, убедительную!

Спасибо большое!


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 14:45

Шикарно, просто шикарно!


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 15:33

Круто!! Со-авторы всё более входят во вкус. Каждый вносит и свою загадку, и свежую струю. Слюсаренко размахнулся на все 100 кв.км.:-) Особенно приятно, что сегодня появилось сообщение, что "Россияне готовятся к запуску первого в мире космического отеля".


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 15:51

Несём херню в массы!

Один из авторов


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 15:53

Пока все Очень интересно. И злободневно - винтик с шестеренкой в чей огород?


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 16:03

Действительно здорово! То что надо! Спасибо! Авторы до этого друг другу делали шпильки всякими неожиданностями, но этот эпизод, извините, просто задает другой уврень. Шпилька уровня! Теперь придется держать марку. Удачи! Карташова жалко, но что не сделает писатель для читателя :) Надеюсь у Карташова все будет в порядке. И здесь не только "Россияне готовятся к запуску первого в мире космического отеля", но и, в том числе, шестеренка, когда от МКС отстыковывалиь...


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 16:28

Господин Слюсаренко,то что вы назвали брассами на самом деле называется шкотами. Брассы используются только для управления парусом,который в галфвинд поставить практически нереально. Часть очень интересная,но впредь уточняйте что-либо перед написанием


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 16:46

Анонимному от автора Про брассы
Солнечны парус - наподобие спинакера. Спинакерные шкоты почти всегда называют брассами - верне один из ни брасс, другой шкот. При смене ветра - их даже называют наоборот. Если бы я не ходил под парусом и не консультировался долго со специалистами - поверьте, не написал бы.


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 17:09

Звуки электродрели в вакууме - это сильно. это круче даже, чем пожар в вакууме, который, к счастью, удалось предотвратить...


Анонимный 30 сентября 2010 г. в 17:31

To Gleb_Gusakov:

Звуки гайковерта, очевидно, передавались не через вакуум, а через плотные среды, ведь персонаж в этот момент держал гайковерт в руках. У автора все точно.

Читатель


Анонимный 1 октября 2010 г. в 10:55

Шикарно!


Анонимный 1 октября 2010 г. в 11:28

Всякие погрешности все равно будут. Иначе авторам придется писать wiki-буриме и исправлять всем миром. Потом авторы и читатели дойдут до голосования и прочих ценностей )) Мне, например, режет слух фразы типа "вошел" в отсек. Они там ходят или вплывают? Главное, чтобы не было явных ляпов. Главное идея )) истальное можно домыслить

Один из анонимов


Анонимный 1 октября 2010 г. в 14:38

Давайте жить дружно. + 5 за паруса. Думаю их не прорвет сильной бурей. Да пусть и рвет. Хочеться чтоб поработали китайцы и Арес над успехом миссии.

dr_efa


Анонимный 1 октября 2010 г. в 23:29

крутейшая глава!!


Анонимный 2 октября 2010 г. в 07:22

Кстати, а почему этот эпизод в RSS не попал?


Анонимный 3 октября 2010 г. в 19:50

Очень понравилось! Эпизод так же хорош как предыдущий.

> И злободневно - винтик с шестеренкой в чей огород?
Очевидно навеяно ЧП на МКС, когда стыковку перенесли на сутки из-за болта, попавшего в шестерни люка.


Анонимный 5 октября 2010 г. в 15:33

И такую хрень написал физик? Я в шоке!
Чтобы расправить такой парус, нужны как минимум 2 мачты длиной по 10 км каждая. Попробуйте раздуть простыню, держа её концы в одном кулаке.
И в космосе галсами не ходят, там нет сопротивления среды (воды). Поэтому солнечный парус всегда будет тянуть строго прочь от солнца.
Кфмн и снс даже такого не знает? Охренеть!


Анонимный 5 октября 2010 г. в 19:35

Охренелому анонимному.Прежде, чем критиковать, желательно подумать. Вы забываете о том, что равнодействующая складывается из суммы нескольких сил - ведь у корабля не только парус тянет.


Анонимный 6 октября 2010 г. в 23:10

Написано отлично.

Но похоже, что Автор становится "штатным катастрофистом" в коллективе. :)))


Анонимный 12 января 2011 г. в 22:11

Все пойму, одного не пойму, как мог болтик изменить передаточное отношение двух шестеренок?
И как могла появится трещина в болте затянутом этим гайковертом? Если у него создалось усилие достаточное что бы перетянуть болт, да еще и сделанный из такого сплава какие там применяются, то этого усилия должно было хватить что бы оторвать Карташову руку. Про "ось болта треснула" это вообще весело. И как космонавты потом крепили лебедку? Высверливали сорванные болты и нарезали резьбу метчиками?

Эпизод интересный, но малямсь безграмотный. Проще было написать что из за поломки инструмента Карташев недотянул болты из-за поломки инструмента, они открутились от вибраций и улетели в открытый космос. Из-за одного сорванного болта лебедка бы не улетела.

Будущий КТН.


Анонимный 11 февраля 2011 г. в 18:49

Для хохмы у министра внудел должна была быть фамилия Нургалиев.


Анонимный 19 января 2012 г. в 23:10

класс!

Все авторы